Вы, конечно, видали увеличительное стекло — круглое,
выпуклое, через которое все вещи кажутся во сто раз больше, чем они
на самом деле? Если через него поглядеть на каплю воды, взятую где-нибудь
из пруда, то увидишь целые тысячи диковинных зверюшек, которых вообще
никогда не видно в воде, хотя они там, конечно, есть. Смотришь на каплю
такой воды, а перед тобой, ни дать ни взять, целая тарелка живых
креветок, которые прыгают, копошатся, хлопочут, откусывают друг у друга
то переднюю ножку, то заднюю, то тут уголок, то там кончик и при этом
радуются и веселятся по-своему! Жил-был
один старик, которого все звали Копун Хлопотун, — такое уж у него было
имя. Он вечно копался и хлопотал над всякою вещью, желая извлечь из нее
все, что только вообще можно, а нельзя было достигнуть этого простым
путем — прибегал к колдовству. Вот сидит он раз да смотрит
через увеличительное стекло на каплю воды, взятой прямо из лужи. Батюшки
мои, как эти зверюшки копошились и хлопотали тут! Их были тысячи, и все
они прыгали, скакали, кусались, щипались и пожирали друг друга. — Но ведь это отвратительно! — вскричал старый Копун Хлопотун. — Нельзя ли их как-нибудь умиротворить, ввести у них порядок, чтобы всякий знал свое место и свои права? Думал-думал старик, а все ничего придумать не мог. Пришлось прибегнуть к колдовству. — Надо их окрасить, чтобы они больше бросались в глаза! — сказал он и чуть капнул на них какою-то
жидкостью, вроде красного вина; по это было не вино, а ведьмина кровь
самого первого сорта. Все диковинные зверюшки вдруг приняли красноватый
оттенок, и каплю воды можно было теперь принять за целый город, кишевший
голыми дикарями. — Что у тебя тут? — спросил старика другой колдун, без имени, — этим-то он как раз и отличался. — А вот угадай! — отозвался Копун Хлопотун. — Угадаешь — я подарю тебе эту штуку. Но угадать не так-то легко, если не знаешь, в чем дело! Колдун
без имени поглядел в увеличительное Стекло. Право, перед ним был целый
город, кишевший людьми, но все они бегали нагишом! Ужас что такое! А еще
ужаснее было то, что они немилосердно толкались, щипались, кусались
и рвали друг друга в клочья! Кто был внизу — непременно выбивался
наверх, кто был наверху — попадал вниз. — Гляди, гляди! Вон
у того нога длиннее моей! Долой ее! А вот у этого крошечная шишка
за ухом, крошечная, невинная шишка, но ему от нее больно, так пусть
будет еще больнее! И они кусали беднягу, рвали на части и пожирали за то, что у него была крошечная шишка. Смотрят кто-нибудь
сидит себе смирно, как красная девица, никого не трогает, лишь бы и его
не трогали, так нет, давай его тормошить, таскать, теребить, пока
от него не останется и следа! — Ужасно забавно! — сказал колдун без имени. — Ну, а что это такое, по-твоему? Можешь угадать? — спросил Копун Хлопотун. —
Тут и угадывать нечего! Сразу видно! — отвечал тот. — Это Копенгаген
или другой какой-нибудь большой город, они все ведь похожи один
на другой!.. Это большой город! — Это капля воды из лужи! — промолвил Копун Хлопотун.
| 
